Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Снег тает, унося в себе все тайны. Ты плачешь по ночам, а днем смеешься инеем. Пусть даже ни в душе моей, ни в детстве раннем Не ускользнет ни буквы с твоим нежным именем. Меня все больше накрывает снегопадом Пока ты дома просыпаешь ужин, Мои секреты для тебя давно уже загадка, Которую разгадывать, увы, практически не нужно. Пусть бережно взбелённые ладони Закроют мне глаза мои и уши, Когда ты плачешь ночью, мне так больно, Что я не в силах это снова слушать. И тот мой первый крик, считавшийся столь важным В бессоннице с хроническим отчаяньем Не смог сравниться с этим подло страшным, Убийственно скупым моим молчанием.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Кажется ли мне что я иду по скользкой дорожке? Пожалуй,я готова облить её кипятком и изморозить при минус сорок, Лишь бы только снова не ступать на этот серый асфальт. Но рвутся старые связи дарующие эйфорию И руки со страшною силою ищут новых, глаза уже не могут исташниваться. Мне уже не нужно спасение ни в ком, я нашла его в себе и весь кайф в этом. Когда захочешь меня вытащить, посмотри мне в глаза, Вдруг я это не я вовсе. И мир мой бесконечно текучая утопия, В которой я утопаю каждый день безвозвратно. Ты можешь отступиться пока не поздно и убежать. Или... мы можем тонуть вместе.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
дайте мне пару пипеток, пару таблеток. и я забуду про все это.
с наступающим, дорогие. что подарит нам этот год? если верить выражению "как встретишь новый год, так его и проведешь", то мой год будет очень странным... и эйфоричным я больше не ищу никого и не жду. все, кто нужен найдутся сами и меня найдут. желаю вам удачи в Новом Году, именно удачи, ничего иного, это ключ к счастью, уверяю вас. надо лишь ухитриться поймать её. но главное, пусть ваши скелеты в шкафу остаются при вас.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Господи, все сводится к тому, что я могу писать только о человеке, который ненавидит меня всей душой своей и любит всем сердцем. Почему иногда нет необходимости в причинах? Тех или иных. Как так бывает, что годами перегрызаемые провода, не оборвались? А только ещё больше дрожат от напряжения, проходящего в них тока. Я чувствую твое дыхание, словно оно моё. Это кажется невозможным, но ты пропитана моим запахом насквозь, до сих пор. Я уверена, что не ошибаюсь. Пусть это будет наш маленький секрет, прошу тебе не говори им, они все испортят. Они всегда все портят. Всегда
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
расстеряность рассеянность кома. не смогла сказать ни слова. не смогла сказать ни слова. ни единого самого слова не смогла сказать тебе.
то не будет когда-то новым, то не будет от старого новым, но одно лишь чертово слово мне хотелось сказать тебе. по-секрету за клятву неразглашения. вне что тех, что других слепых. оно стало чужим со временем. накидай камней оно мне это самое слово как удар под дых.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Чувство эйфории разливается по всему телу, перебрасываясь хлопками с падающим потолком. Моя нежность обнимает меня желатиновыми руками, мягкими, сквозь меня, через мои плечи. Хрупкая. Пока летели стены, я смотрела на оранжевую ручку двери и молила её простить за все то, что я ей не сказала и никогда не скажу. Ещё часа два и ко мне придет черника, возьмет на ладони свои ресницы и подует мне на запястья холодным морозом. Вырастет глобус и укатится под кровать, распадаясь в океан под моими ногами. Может все закончилось ещё тогда, когда в комнате погас свет. Или не погас.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Небо цвета солнечного сплетения. Двенадцатое, двадцать третье, какие числа я возненавижу ещё сильнее? Как скоро? Мой хребет ощущает ваши тихие разговоры. С переборами моих пальцев, с трепетом, звук хрустящих косточек в вашей пасти. Меня, может, дома жёлтые съедают, пока жмёте кружки из глины в сладком чае. Слышали что-нибудь о пилоне? Конечно, знаете, конечно слышали, просто слово не в ходу, Просто любите изредка вписывать в ваши книжечки то, как я пропаду. Щеки в морщинах уже от улыбок и смешков едких. Как весело, да как звонко! А у меня в носу играет виселица, как у простывшего ребетёнка. Скучно бывает до очертения, когда полюбишь зрачки очередные, огромные, Они оказываются мелкими бусинками, теми, что я и к платью бы не купила, Не то, чтобы совсем уж плохи, ну, к слову сказать, ни на что не годные.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Я не верила.. Отпиралась всеми фибрами своими, косточками втыкала в души их, болезненно вворачивая. Брыкалась. Говорила, вы все ошибаетесь! Ошибаетесь! И плакала, и жалела себя. Но все они оказались правы, все те, кто твердил мне, что все изменится. Я полюбила Ленинград. И кажется, я становлюсь счастливой. И плевать, что испорченной. Совсем скоро я уеду туда, где тепло и море... и солнце и котейли... Я заслужила отдых и через месяц я буду в раю. Скоро кончится сессия, я поеду в Калининград, буду обнимать маму, всю неделю, из рук её не выпущу, Бабушку, дедушку, Катю, Любу... всех зажму и не отпущу всю неделю. И потом улечу с девочками в Египет (есть возможность полететь на Гоа или на Канарские острова, но девочки не могут, а мне важнее компания). Я надеюсь, это будут отличные каникулы. А пока я готовлюсь к сесссии, которая начинается буквально через две недели, гуляю, работаю, очень не высыпаюсь, Но кажется, впереди меня ждет все только хорошее. Да, именно, только хорошее.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Мальчики, девочки, вы ходите по легкому тротуару вместо того, чтобы мягко завязать в земле. Ох, как мне тоскливо бывает, без вас. Мальчики, девочки, поберегите ваши носы, у вас вся жизнь, там стекается, а не торчит. Я была хорошей только двадцать дней в сентябре, А вы, наверно, все так же плюетесь и шмыгаете? Мне так тоскливо бывает без вас, однако.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
наброски.
Ленинград, чуткий, давит шершавым асфальтом на пятки девочки в пуховике и цветных лосинах. Святой Петр бережёт язык её, розовый, теплый, уткнувшийся прямо в спину, малиновый. Чтобы ни дай Боже этот хитрый за горло не запрокинулся, Зрачки уже давно норовили перескочить на лоб, круглые, огромные, чтобы все смотрели. Девочка уже не слышала ни единого такта, ни его слов, Ей казалось она в капелле... Поёт в нарядном платье до пят арию Барбарины, Пока тот пропивает смех её в обществе величественной Екатерины. Не обождав и нескольких дней, глупышка уже танцует с Ярославом Мудрым, У неё ноги озябли, может дрожь взяла резко, может ещё чего вышло - скрывает подтёки пудрой. Руки новые зажимает, синяки кладет бережно на колени, Цепляется за веночки, нежно, вкрадчиво перебирая пальцами, Переходит к голени. Утром к Петру обратно бежит, чудная, жаловаться и плакать искрами. Он обнимет её "пожалуйста" и научит быть самой искренней.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
"Пока я скрываю свою тайну – я свободный человек… И только мне одной лучше знать, что со мной сейчас и что меня ожидает." Джиа Каранджи
Передо мной открылось много возможностей. Будто груз с плеч, который я зажимала пальцами до ломоты, сняли. Я не знаю, что ещё говорить. учусь, работаю, развлекаюсь как могу. Что еще.. все больше нравится свой курс, учеба в целом, правда трудностей, в плане музыки возникает много. Никогда ещё в жизни я так не выкладывалась, в плане многие удивляются как я успеваю работать, учится и тусить, Но я успеваю, иногда очень тяжко, недосып, но пока со всем справляюсь. Денег мне и без работы хватает, но я хочу больше, Почему бы и нет? Вообще все идет так, как должно идти. А я беру все, что могу взять.
P.S. учла все мои ошибки из прошлых отношений, больше не позволю себе делать херову тучу первых шагов, неее, надоело, правда. К справедливости, следует сказать, что пока таких проблем абсолютно не возникало. Я в восторге)
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Гнать. Догнать. И кровь валит из ушей вялых вслепую. Гонишься. Догонишь ли? Всё бежишь, пока я танцую. Клетки взбухшие вздулись сеточкой на ногах синими синяками, Ты не держишь, я сама держу, глянцевый, взмотанными руками. Бег, пригретый, спыханный, жарит губы твои красным потом, Каждый танец в конце концов завершается тихой рвотой. Перекошено, переможжено моё сказочное недобогатство, Добежишь, на пыху не спрашивай, отчего я внезапно погасла.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
на краю я стою. водою омывою. я тебя сокрою, да я тебя сокрою. ой-ю мне покою, о-ю мне покою.
я скучаю по маме. как она там? звонила сегодня, миленькая моя, маленькая, как же она там без меня? Боже, мне стало казаться, что я делаю что-то неправильно, вот уже 2 года делаю что-то неправильно, мне так тягостно от этого. И что дальше, тоже не знаю, не знаю, не представляю. Что я хочу? Что сделает меня счастливой? я не знаю! вообще смысл всего этого... я могла бы быть обычной домохозяйкой и научиться печь выпечку, я могла бы выучится на бухгалтера и ни о чем не волноваться, я могла бы, по возможности, заняться литературой и терпеть конкуренцию, но я не могу быть собой. я не знаю кто я и что мне нужно. знаю только, что запросы большие и планку уже не снизишь, нет. я заработаю денег, обязательно заработаю, чтобы у меня появилась хоть какая-то свобода в чем-то, но сейчас все это очень трудно, я выношу свой организм до состояния зомби, чтобы только не сдаваться и занимать, и занимать, и занимать время. Учеба очень нравится кстати, я говорю о другом, о том чего не хватает. где пусто сейчас. но все это сейчас неважно, правда, на меня волнами находит, так что надо просто устоять на ногах. главное, чтобы у мамочки с бабулей и дедулей все было хорошо, я очень скучаю и переживаю за них.
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Мне невероятно хорошо. это состояние изменчиво и неуловимо, чаще всего переходит в полнейшее расстройство. но пока мне хорошо, я решила словить этот момент и запечатлеть его на этих страницах, чтобы вы знали, что я иду вперёд. все верно, да. есть неправильные вещи, не скрою, но с ними я справлюсь, обещаю. во мне живет, счастье. а главное мои цели не потеряли свой смысл, я не отступила и не собираюсь отступать. это придает сил даже тогда, когда совсем тошно. И сейчас я ценю все то, что имею, искренне. =))
Когда грудную клетку сжимает бездонная пустота, становится больно. Хочется крикнуть:"люблю!", а вырывается лишь слабое:"помоги мне..."(c)
Изо дня
Тремя покрывалами грею кровать. Лед пробегает по пальцам и к горлу. Утро покашливает в семь сорок пять И надевает носки полу.
Твой огонь в моей воде плещется, Я могла бы быть обычной, Голой. Вставшей с холодных плит на бетонный. Женщиной.
Попеременно шептать твоему слуху, Как я хочу в Париж голодный, Как не хватает духу, И носу пора на больничный в Лондон.
Нева-нева-нева-неватные Ноги кусают пакеты жадные. Двадцать шесть дней без сигарет, Подергивая ногтями от зависти, Кто-то курит паршивый кент, А ты выдыхаешь дымку по памяти.
-Девочка, сколько тебе годков? -Восемнадцать, -и зрачки больше глаз вдарили. На четверых - двенадцать подков, Без сожаления в слизистой жарили.
Вечер прощается в двадцать три тридцать, Усталый, как соломенный веник после уборки. Сегодня мне хочется в Ниццу, Завтрашний день обещает быть долгим.